Штирлиц порол чушь. Чушь визжала и вырывалась.

Штирлиц вышел на поляну и увидел голубые ели. Приглядевшись, он рассмотрел, что голубые не только ели, но и пили.

Профессор Плейшнер выпрыгнул из окна, когда понял, что явка провалена. Никогда еще старенький ученый так широко не раскидывал мозгами.

23 февраля Штирлиц встал пораньше, умылся, чисто выбрился, одел свежую рубашку и сел за стол. Выпив рюмку водки, он встал, подошел к окну и высморкался в занавеску. Он знал, что сморкаться в занавески неприлично, но сегодня он хотел побыть самим собой.

Штирлиц сидел в задумчивости. В задумчивости сильно пахло хлоркой.

Штирлиц бежал в припрыжку. Он знал, что там всегда много женщин и вина.

Штирлиц шел по Цветочной улице Берна и поднял глаза. Он понял, что явка провалена, ведь это были глаза профессора Плейшнера.

Штирлиц выхватил парабеллум и выстрелил в Мюллера. Пуля отскочила.
"Броневой...", - подумал Штирлиц.

Штирлиц шел по лесу и заглянул в дупло. Из дупла на него смотрели два внимательных глаза.
"Дятел...", - подумал Штирлиц.
"Сам ты дятел...", - подумал Мюллер.

Мюллер подходит к Штирлицу.
- Простите, - говорит он, - вы мне кого-то напоминаете, мы с Вами раньше не встречались?
- Хм, может в 40-м в Кенигсберге?
- Да нет, раньше.
- Тогда в 37-м в Испании.
- Нет, еще раньше, - говорит Мюллер и скребет лысину.
- А тогда в 19-ом в России?
- Ба-а-а. Петька!!!
- Василий Иваныч!!!